Словари культуры. 1. Без-культурье

Маргинальлные интерпретирующие тексты, будь то комментарии Шпета или Лотмана, исследования в сфере методологии науки Поппера, Лакатоша или Куна, изыскания в сфере герменевтических штудий от Гадамера до Рикёра, анализы структур человеческого сознания от Лурии до Пятигорского или просто словари Зализняка и Апресяна, играют, как известно, роль фундаментальных метатекстов культуры. А если культура, как сейчас принято говорить, это "память цивилизации", то любой метатекст культуры пытается безуспешно вырваться за ее пределы, занять внешнюю по отношению к культуре точку зрения, чтобы стать сторонним наблюдателем и хоть что-то в ней понять. И не случайно интерес исследователей давно уже привлекают области неупорядоченного, хаотичного, несистемного. Конструируя области «дикой природы», «непознаваемого», «трансцендентального», «подсознательного» или «не-мыслимого», исследователь тем самым все эти выхваченные из "за-культурья" объекты помещает в центр внимания культуры. Но, что самое интересное, тем самым, одновременно, создается миф о существовании внеположенной культуре площадки для наблюдения, что и позволяет существовать мифу о культуре. И о культурологии, как таком капитанском мостике науки. Хотя на самом деле, только забытый или утраченный безвозвратно текст, переставший быть текстом, мог бы очень условно оцениваться как вне-культурный ровно настолько, насколько он вообще не может быть даже "вспоминаемым".

Ну и, естественно, важнейшей наукой конца ХХ века неизбежно должна была стать Культурология. Она претендует на роль не просто "первой" науки, "капитана" наук, а скорее даже метасознания всей культуры, рефлексирующего органа всей цивилизации. Если культура – это мозг человечества, то культурология это что, состояние метасознания культуры?

Очевидно, что фундаментальным для «культурологии», в свою очередь, является понятие «культура». Ну и, разумеется, на роль главного и центрального текста цивилизации ХХ столетия претендуют всевозможные "Словари культурологии", которые являются уже метаметатекстами, т. е. интегральными описаниями состояния сознания цивилизации в целом. Последняя из такого рода работ называется «Словарь. Культурология. ХХ век» (СПб.: Универститеская книга, 1997). В статьях «культура» и «культурология» (с. 203-204, 249) дается фундаментальное для данного словаря определение объекта исследования, т. е. понятия «культура». Приведем это определение целиком, оно того заслуживает: «Культура… - совокупность искусственных порядков и объектов, созданных людьми в дополнение к природным, заученных форм человеч. поведения и деятельности, обретенных знаний, образов самопознания и символич. обозначений окружающего мира. Культура есть «возделанная» среда обитания людей, организованная посредством специфич.  человеч. способов (технологий) деятельности и насыщенная продуктами (результатами) этой деятельности; мир «возделанных» личностей, чье сознание и поведение мотивируется и ругулируется уже не столько биол., сколько социальными интересами и потребностями, общепринятыми нормами и правилами их удовлетворения; мир «упорядоченных» коллективов людей, объединенных общими экзистенциональными ориентациями, социальными проблемами и опытом совместной жизнедеятельности; мир особых нормативных порядков и форм осуществления деятельлности и образов сознания, аккумулированных и селектированных социальным опытом на основании критериев их приемлемости по социальлной цене и последствиям, их допустимости с т. зр. поддержания уровня социальной консолидированности сооб-в и воплощенных в системах социальных целей, ценностей, правил, обычаев, социальных стандартов, технологий социализации личности и воспроизводства сооб-в как устойчивых функциональных целостностей, опредмеченных в специфич. чертах технологий и продуктов любой социально значимой и целенаправленой активности людей; мир символич. обозначений явлений и понятий, сконструированный людьми с целью фиксации и трансляции социально значимой информации, знаний, представлений опыта, идей и т. п.; мир творч. новаций – способов и рез-тов познания, интеллектуальных и образных рефлексий бытия и его практич. преобразования с целью расширения объемов производства, распределения и потребления социальных благ», «…культуру, как объект познания культурологии можно обозначить как истор. социальный опыт людей по селекции, аккумуляции и применении таких форм деятельности и взаимодействия, к-рые помимо утилитарной эффективности оказываются приемлемыми для челов. коллективов, также и по своей социальной цене и последствиям, отбираются на основании соответствия критерию ненанесения вреда социальной консолидированности сооб-в и закрепляются в системах их культурных ценностей, норм, паттернов, традиций и т. п., т. е. представляют систему опр. «социальных конвенций», прямо или опосредованно обеспечивающих коллективный характер человеч. жизнедеятельлности». Это определение культуры уникально. Перед нами абсурдный, демонстративно неупорядочнный, вызывающе избыточный текст, состоящий из бесконечных повторов одних и тех же слов, цепи внутренних противоречий, вызывающий у читателя сначала изумление, граничащее с шоком, которое затем сменяется жизнерадостным смехом. Что это, тонкая шутка или полный маразм, как часть интеллектуального дискурса? Каков должен быть весь «Словарь культорологии» если в основу его положено подобное определение культуры? Текст определения воспринимается как абсурдная мистификация, пародия на научный дискурс. Но надо сказать, что всякого рода мистификации, инсталляции, хэппенинги и перформансы нынче в моде. Пригов берет под уздцы поэзию и заводит ее в тупик вонючего стойла квази-поэзии, Сорокин издевается над читателем пародируя, мистифицируя и извращая даже не прозаический словесный поток, а саму прагматику литературной ситуации в целом. Олейников с Сильвестровым разрушают границы кинематографических пространств, а музыканты давно уже увлечены разламыванием на сцене интструментов. Аналогочно словарь «Культурология» пытается разрушить саму идею научного дискурса. Словарь, в основу которого положено подобное фундаментальное поределение, неизбежно становиться актом "без-культурья". Но, что самое поразительное, сам словарь «Культурология» как объект культуры абсолютно не вписывается в свое же собственное определене культуры. В самом словаре не соблюдены «общепринятые» научные «нормы», нарушены «нормативные порядки и формы осуществления деятельности». Какая может быть у подобного квази-научного, псевдо-глубокомысленного текста «социальная цена», какие уж тут «последствия», кроме чисто психотерапевтического эффекта читательского смеха. Говоря словами самого определения культуры, сделанного А. Я. Флиером, подобные словари «недопустимы с т. зр. …социальных целей, ценностей, правил, обычаев, социальных стандартов…». К «миру творч. новаций» они не имеют никакого отношения. Мы уж не говорим о том, что в словаре не соблюдены элементаные принципы  словарной подачи материала. Но для мистификации это и не важно. Жаль только, что некоторые серьезные авторы, поместившие в этом "словаре" вполне корректные и конкретные материалы, оказались в столь неловком положении. Жаль, что объектом мистификации стал Институт «Открытое общество» и другие серьезые организации, в функции которых не входит смеховая реакция и которые не выполняют чисто развлекательных функций.