Михаил Волохов. Рассказы

БОГЕМНЫЙ ПИДАР

Ноги длинные, жизнь короткая. Эта фраза влипла в мозги с утра. Ну что надо делать, чтоб и жизнь немного удлинилась? Ебаться надо, дорогие мои. Утром, днем и вечером и тем более, ночью — а не спать.

А что б кого-нибудь выебать — надо пойти на улицу и закадрить.

Как я закадрил?

Пошел на центральный телеграф попиздеть с родителями за жизнь, выхожу — стоит телка имени Стася, очень красивая, с длинными ногами, похожая на Уму Турман.

А я как раз в университете биосваркой занимаюсь. Ну, там, на кафедре пилим ногу пополам, вставляем кусок кости, чтоб ногу удлинить, а потом свариваем ультразвуком с циакрином. И человек там вместо метр шестьдесят – уже счастливый метр семьдесят. Уже ему попроще кого там подснять, купить билет в кино — и сразу тут же выебать в кинотеатре за двести, блядь, рублей, считай.

Я ей говорю — вот наукой в университете занимаюсь — могу, на хуй ноги удлинить.

Блядь, после такого предложения так Стаське ног длинных на халяву захотелось! Через еблю.

До проспекта Вернардского на тачке домчались, вошли в квартиру — и без слов и начали ебаться.

И как в эту пятницу вечером начали ебаться — так и перлись до среды. Пизда у Стасика гладкая, бритая, восемнадцатилетняя. Как ее раздел — она тут же встала раком.

А жопа у нее — вообще, пиздец. Фигурным катанием, сука, занимается и большим теннисом одновременно. А ноги короткие. Первую подачу навылет эйсом с такими короткими ногами хуй подашь.

Ну и как ебаться начала — чую хочет, сука, чтоб ей я ноги удлинил. Сначала ебемся раком, напару кончаем, блять. Потом тут же отсасывает — я один кончаю. Потом я ее пиздень с клитором вылизываю — она кончает. Потом опять раком.

И так четыре дня без перерыва.

Короче, в среду ей куда-то в провинцию на неделю к родичам сваливать за баблом надо — студентка, хуйли. Через неделю обещает ко мне опять заявиться. Через две недели кубок Кремля по теннису, но уже заранее мне дает билеты на финальный женский матч. Короче, со слезами на глазах уебывает в провинцию за бабками.

И через неделю, сука, нихуя не возвращается!!! И не звонит. Жду бессонными ночами этот финальный матч по теннису с ее билетами.

И вот он этот день. Подхожу к олимпийскому комплексу за три часа. Жду ее на условленном месте с ее билетами. А Станислава, дюймовочка-пизда, не приходит!!!

Тут уже вокруг меня народ собрался, типа продай лишний билетик. Ну, один перец уже триста долларов за лишний билетик предлагает. Ну и че?

Посмотрел я на серые тучи, никаких космических знамений не увидел. За триста долларов я девяносто билетов в кино смогу купить — сорок пять телок после кино смогу выебать.

С такой оптимистической мыслью продал я этому пацану лишний билетик, ну и пошли напару женский финал по большому теннису смотреть: как две пизды за стотысячный гонорар ($!!!!) в теннис играют.

Охуительно сексуальное зрелище. Рекомендую. Хуй так стреножно встает, что его потом не опустишьничем. Особенно когда теннисистка-телка на приеме подачи полураком, а ты на трибуне позади нее и еще с военным хорошим биноклем.

У Леры, кто у меня билет за триста баксов взял, вообще, два военных бинокля. Он мне один бинокль дает, конечно, посмотреть на жопу теннисистки, когда она полураком подачу принимает.

Я, вообще, просто оторваться не мог. Я там, когда по сторонам посмотрел, — там, вообще, вся трибуна с военными биноклями! Не на теннис женский смотрит, а на жопы теннисисток, когда они подачу принимают.

Теннисный пиздатый вуайросекс — во так эта эротическая хуйня называется.

Хуй я вам скажу от такого вуйроросекса торчит, штаны трещат по швам, и отдрочить не можешь, и страдаешь хуже Прометея на скале прикованного.

Ну, как-то так втихаря локоточком придрачиваешь, конечно… немножко так… для облегчения…

А после матча, Лера говорит, — у него дома две неебанные телки хуя просят отсосать, — и принять в пизду.

Потом он еще и песни пишет — типа может спеть для фона.

Ну, я любитель до искусства. По гороскопу коза и водолей — как Чехов, на хуй, и как Ельцин. Ебаться будем на хуй под пенье без фанеры.

Меня это сразу прикололо, и поехали, значит, к этому Лере. Все равно Стаська куда-то съебалась, а хую на ночь надо где-то приживиться-поживиться.

Приехали. А телок нет, но говорит, — сейчас подвалят. Пока давай вот выпьем, я тебе песни спою. Ну, дербанули быстренько «Белого аиста» бутылочку (такую тонкожопую, длинную), начал под гитару Лера песенки мне петь.

«Кочки, кочки, ебал вас как листочки» — какую-то такую попсовую хуйню начал по мозгам вонзать.

Потом говорит, — давай разденься я типа тебя нарисую. Я типа еще и художник.

И тут я обратил внимание, что по всей его квартире на кусках оргалита мужские с хуями тела. Причем, стоячие хуи, блядь, больше чем ляшки, на хуй. Ну, меня это тоже прикололо вроде как. Маленькую фотографию такого своего портрета себе сделаю, чтоб в паспорт помещалась, телкам показываю — и без захода в кинотеатр, без траты лишних денег сразу к ебле приступаем. Просто на хату едем — и ебемся до усрачки.

Ну, я легко разделся, — стал меня этот Лера рисовать.

И чего-то он сам разделся тоже, на хуй. Че-то жарко, говорит — у меня больше вдохновения, когда тело свежим воздухом дышит. И хуй у него встал — ну раза в три больше чем мой его хуище, кстати.

Нет, я подумал — я ему не конкурент с таким кувалдным хуем телок ебать, которых он с минуты на минуту вроде как подгонит.

Рисует он и говорит: вот жопой повернись ко мне, буду с жопы рисовать.

Ну, я тщеславный паренек (великий художник тебя рисует навека), поворачиваюсь.

И тут представляете… когда он меня, сука, заставил отвернуться к другой стене, а свою жопу ему подставить для художественного обозрения… хуй знает какими фибрами своей души я почуял что кувалдный хуй этого Леры уже в десяти сантиметрах от моего очка, бля-а-а-а!!!

Во, какой чувствительный у меня организм,— и не пидар ведь, блядь!!!

И я как мангуста, прореагировал на его кобриный хуй.

И только тут сообразил, что он то натуральный пидар богемистый!!!

Ну, говорили же мне умные люди, что есть в природе пидары, блядь. Что они повсюду симпатичных пацанов как котят ебут.

Но что б так в натуре, живьем увидеть натурального пидара — это первый раз в жизни! По молодости, видно, по провинциальной тупости, на хуй.

Не, говорю, Лера — мы так не договаривались, блядь. Я не пидар.

Я тебя вообще сейчас грохну, на хуй. Я из Тулы, блядь, боксом занимался. У нас там, вообще, во дворе одни бандиты — мы там всех пидаров вообще мочили, на хуй. Там у нас пидары ссут себя обнаруживать! Это чего-то в Москве вы тут никого видно не ссыте. С военными биноклями на женский теннис ходите, хуи стопорщите, а на фатере вам пацану, блядь, надо засадить.

— Да я бисексуал, бисексуал я!!! — начал орать мне Лера.

Я ему резко так (у меня руки вот, смотри, ножами порезанные) — я за себя не отвечаю, я сам могу, кого хошь порезать, на хуй. И богемных бисексуалов, вообще… к ногтю могу тебя сейчас зачистить нахуй, певец исхуйства…

Тебя вообще щас вот этой бутылкой от «Белого аиста» исполосую, на хуй.

И об край стола бутылку как возьму, как рубану ее донышко, на хуй. И острым краем ему под глотку — как победивший гладиатор.

А он, сука, вместо того чтоб обосраться, стал своим языком, сука, лизать острый край разбитой бутылки, на хуй. И уже кровища из его языка пошла. И нежными такими глазами на меня смотрит, на хуй, будто что-то хочет, но не спрашивает — ссыт.

И кровище из его рта… не очень много так…но противно, с пеной истекает.

Я, вообще, испугался, — пересрал, на хуй. Куда я попал? Богемистый пидар сейчас проглотит из твоих рук поколотую бутылку, на хуй, сдохнет, потом ему желудок вскроют и найдут эту бутылку у него в желудке с твоими отпечатками пальцев!

И я резко так мозгами соображаю… рукой из его ротельника вытащил бутылку… и на кухню резко с ней — там ее в мусоропровод! С отпечатками пальцами — в тартарары!

Одеваюсь и говорю ему — чего ты Лера, на хуй, вообще, оборзел от житухи пидарной богемной — ебись ты со своими пидарами! Чего ты лезешь на нормальных пацанов? Тебя, вообще, на хуй, кто-нибудь с пожестче характером замочит когда-нибудь, — и похуй.

По-человечески я ему эти слова, на хуй. Гуманист, ебенать! Какой-то, блядь, но все же человек…

И что, вы думаете, он мне ответил?

Я пидар, — он мне говорит. Но пидаров ебать я не могу. Не стоит, говорит, у меня на пидаров. Я, говорит, могу ебать только нормальных симпатичных мальчиков, которые ебут нормальных симпатичных девочек. Представляете, что он мне, сука, сказал, гуманисту?

— В этом вся проблема!!! — заорал он и заплакал.

И упал мне в ноги и стал лобызать кровавыми губищами мои белые кроссовки новые, на которых и муха еще не еблась.

Нет, говорю, Лера — иди ты на хуй со своими проблемами.

И по роже ему чах!

Понял? Еще могу ебнуть.

И не нужны мне такие тут базары!

И конечно взял себя в гуманистические руки и ушел, чтоб совсем его не грохнуть, на хуй. Только дверью в сердцах ебнул, когда уходил.

Ну, зато теперь я их вычисляю просто за километр, чтоб не приближаться близко и не мочить телесно их. Посадят же.

Ну а как со Стськой мы встретились снова — так это уже другая ебучая история женско-детективная. Опишу обязательно.


Былое и думы

62 $ ЗА ЖОПУ

Нет, когда перед тобой идет телка, а шелковое, черное платье у нее в обтяжечку…

…А когда идут две телки-подруженьки в черных платьях, и жопы у них виляют…

…А одна через плечо несет какую-то здоровую кожаную сумочку, а другая тоже такую же несет…

Да фигли тут пиздеть впустую — хочется засадить и все!

Я шагу прибавил — поравнялся с девочками.

Говорю, чего это вы, девочки, — заебались сумочки свои нести?

Они говорят — заебались, мальчик — дюже заебались — писать даже захотелось.

Говорю, — а чего это вы тут в такое недетское время с тяжеловесными сумками расходились… сейчас бы где-нибудь в кабаке посидеть, а?

То есть, проверяю — а можно ль на халяву выебать, девочек без расхода бабок в ресторане.

Одна из них (Наташка) с ходу отвечает: у тебя есть хата, мальчик? Типа у тебя на хате и поссать сходим, и водицы типа попьем с устатку.

Я говорю — есс! Есть хата у меня!

Вторая, Светка, пиздит: а друг у тебя есть?

Я говорю: и друг у меня есть, Сержем лысым, блядь, художником зовут.

А Наташка говорит — а водка у тебя есть?

Я говорю: водки — море. Шучу, короче, плоско. Когда понимаешь, что выебешь точно и скоро — можно просто даже и молчать.

Беру тачку, и через пять минут мы уже сидим у меня и музыку слушаем: рамштайна.

Звоню, значит, другану Сержу. Говорю — тут две такие телки обломились из Питера.

Ну, просто поебаться приехали из Питера в Москву. Видно мужья богатые а хуи у мужьев богатых ни хуя не стоят.

Ну, девки и свалили в Москву на шоппинг, но главное чтобы и в жоппинге сделать себе приятно.

Я первый по случаю на них нарвался — и вот тебе звоню. Серж, давай дуй ко мне с водкой на хуй — напару поебем. Даю тебе право первого выбора, кому засадить. Они по красоте равные — наеба не будет никакого с моей стороны.

А у Сержа облом.

— Майкл, жена три часа назад с дачи приехала с конкретным запросом — чтоб ебал ее всю ночь. Уже с вечера палку кинул… Дожидается еще. Ты меня в кухне поймал — я сметанку, чтоб хуй стоял покрепче, наворачиваю.

Я говорю: ну, пусть она спит.

Получила твоя Лизка палку от тебя — пусть идет спать, на хуй.

Давай приходи ко мне — твой дом напротив, хули тут добежать, можешь в тапках, типа во двор спустился покурить с мужиками. Ну и типа слегка пропал временно, бывает такое…

Они хотят второго члена, Серж, а не то свалят. Ты мне друг или не друг, вообще?

Короче, не уломал я Сержа — ебаря, друга, напарника своего по ебле.

Возвращаюсь я к двоим девочкам своим и говорю — не может друг мой с водочкой приехать, жена вернулась с дачи, ну и все такое.

Еще там нескольким друзьям позвонил с тем же предложением. Они — ну ты бы раньше Майкл, а то ебемся мы уже который час немеренный, а ты тут с нихуля возник…

В общем, чую — надо мне Натушку и Светку двоих на еблю заряжать под мой единый хуй.

Погрелись коньячком, разделись, легли в постель, на хуй.

И тут оказывается, что у Наташки менстра еще не кончилась, а ебаться Наташка хочет — в тысячу раз сильней, чем Светка.

Я говорю Наташке — ну я человек гуманный, благородный — пошли в ванну с твоей ебаной менстрой.

Я открываю в ванне кран, вода тепленькая только до уровня ступней – ну и ставлю Наташку раком в ванне, выключаю свет, чтоб крови с ее пизды не видно было.

И что интересно — там в глубине ее пиздени хуй, сука так обжимается — ну, будто в сраку ее засаживаю! И такой, сука оргазмический кайф по всему телу!

Итого минут двадцать в ванне ее раком гонял, как американец, у которого по статистике на 21-ой минуте оргазм наступает.

…Кончала она с диком визгом, а я так и не кончил.

Светланка на наши крики прибежала.

— Чего это вы в ванной без меня ебетесь, как умалишенные?

И прыг к нам в ванну!

И я, засадил Светланке тоже в раковой позиции.

А Наташка легла на спинку в этой ванне и как стала мне губищами своими яйца и подножие хуя обрабатывать, — ну я хуем просто как отбойным молотком стал Светланке засаживать. И тоже минут тридцать гонял…

И вот кончил как надо: с чувством, с толком с расстановкой, а не то, что они: бестолково, с визгами и воплями, будто их целая рота солдат ебет… или не ебались они ровно тридцать три года, три месяца, и три дня…

Короче, не понимаю я этих бабских заебов. Не ебаться тридцать три года, чтобы вот так в грязной ванной с кровью и с воплями кончить, как порося?!

Ну, ладно. Помылись-проперделись, и пошли на кухню чайку попить. Они чай пьют, а я на коньяк насел конкретно, и хорошо мне стало, ну очень хорошо. Две пизды на халяву свалилось, а затрат-то: чай «Ахмад» да коньяк «Ани» за 300 р, и то себе в желудок! Ну, чем не жизнь!

И от таких размышлений еще и чай закипеть не успел, а мне снова засадить им уже в жопу захотелось.

Я так и откровенно говорю: девочки, бля, мне вам в жопу засадить хочется перед чайком сейчас.

А они смеются:

— Нет, после чайка! Кому хочешь, тому и засади! Но только после чайка… А коньяк мы не хотим…

Не вопрос! Они, значит, чайку по две кружки выдули, а я коньяк добил с перерывами: типа, пару раз отлучался поссать в туалет…

Это я потом допер, что тут-то я и совершил роковую ошибку! Как раз когда я отлучался поссать, все самое интересное и происходило. То есть, подсыпали они (или подлили) в коньяк мне от души.

В общем, после третьего закипания чайника и второго просывона потащили меня девки в постель, — и жопы белые подставляют: засади, кому хочешь, как было обещано!

И вот я засаживаю… кому хочу — не пойму… в общем, кому-то засаживаю… и вроде как ебу…и проваливаюсь в черный сон, на хуй!

И что дальше?

Просыпаюсь типа в четыре утра. Башка болит, девок нет. Зато радость начинает переть: две пизды отъебал, две жопы, четыре раза на клык бросил, и все удовольствие обошлось в чай «Ахмад», который заваривали трижды и бутылку «Ани»…

Радость эта прет…прет… и вдруг я похолодел: а девки-то где? С хуяли их нету? И сумок их нету, и след простыл…

Блядь, как лось бросился к серванту, где у меня в пузатой вазе типа гжель 500 баксов занычено!

Короче, описывать дальше не буду, вы все поняли сами.

Одно утешает до сих пор. Как припрет обида, начинаю суммировать: две пизды плюс две жопы плюс четыре минета… Итого — восемь единиц типа удовольствия. Делю я эти 500 баков на восемь и получаю 62 доллара за минет (за пизду или за жопу)…

Не очень-то и дорого, сука-блядь!



ВЕЛИКАЯ КИТАЙСКАЯ ПИЗДА


Эта ебанная зима все время приходит, как и желание ебаться — вне зависимости от твоих планов.

Блядь, да не будет у тебя зимней куртки на меху, тебе не то, что ебаться зимой — тебе зимой просто хуй с твоей джинсовой жопой русский мороз отморозит! И будешь ты потом в гриппе, в бредовом жару хуй с яйцами и жопой чесать и дрочить весь декабрь, январь да и февраль, блядь с мартом, на хуй.

Но если у тебя светлого, ёбаря, все же есть эта ебаная куртка на меху — ты король как дед мороз, блядь.

Но чтоб ты, сука, не замерз со своим январским хуем, эта куртка должна спускаться ниже твоего члена спереди — и жопы ссади.

Опять проблема возникает, на хуй — не будет видно твоей сексуальной накаченной жопы. Бабца подкадрёжная на зимнем проспекте, которую ты неожиданно захотел выебать…

…и вот начал по-интеллигентски типа разводить…

…не увидит твоей драгоценной жопы, от которой она просто тут же завизжала бы от радости, увидав твою шикарную ебливую жопень, если б ты ее кадрил летом, в одной рубашке, на хуй.

У неё ж, блядь, у телухи ебливой, какие ассоциации?

Если у тебя накаченная жопа — значит, сто процентов такой же у тебя накаченный и хуй, ради которого она тут же отдалась бы тебе на этом зимнем ледяном асфальте, если б сама, сука, не боялась заморозить свою жопу, — и не очень стеснялась проходящего мимо народа, возможно с малыми детьми.

Но что мечтательно пиздеть-то?

Жопы накаченной твоей она на морозе не видит.

Ну не объяснишь же ей дуре, блядь, что вот ты спрятал свою жопу под этой зимней курткой по этим охуительно конкретны и и весомым медицинским причинам, на хуй.

С другой стороны не будешь же ей показывать свою жопу на лютом морозе — задрав там на пару десятков секунд свою теплую зимнюю куртку.

Она подумает — ты совсем пизданулся, долбанный мудак.

Потом хуй у нее телефон возьмешь на память, блядь.

Она тебе буркнёт — иди ты на хуй мальчик со своей накаченной жопой на морозе, если ты ебнулся на голову, и у тебя мозгов совсем никаких нет! И никакого, вообще, воспитания, на хуй, кроме накаченной твоей жопы, блядь.

Я это все говорю к тому, что зимой зимняя куртка на тебе быть, естественно, должна, — но зимняя куртка на тебе должна быть выше твоей накаченной как хуй ебливой жопы!

Вы спросите, а как же твоя ебаная джинсовая откаченная жопа — она же замерзнет, на хуй!

Да пошевели мозгами и прикинь — под джинсы, еб твою мать, зимой ты можешь надеть и спортивные или там какие трикотажные штанишки, на хуй — совсем в обтяжку. И станет твоя жопа нарасхват!!!

И тогда проблемы с зимней еблей у вас все решены, на хуй. А если решены проблемы с зимней еблей — тогда все проблемы жизни с еблей решены круглогодично, на хуй.

Короче… пошел я на рынок — у Петровской-Разумовской, на хуй.

Вдвигаюсь в рынок танком, блядь — висят эти укороченные зимние ебливые куртяшки, на хуй, у восточных торгашей. Пилотами эти ебливые куртяшки называют.

Ну, подхожу там к человеку с ближнего востока басмачу, блядь, на хуй.

— Почем, — спрашиваю, на хуй?

Басмач говорит: померяй, на хуй.

А я переспрашиваю: почем, куртяшка пилотная, на хуй?

А он переотвечает: померяй, на хуй, сначала… раздевайся, сначала, брат, на хуй.

И какой-то его брательник, басмаческий помошник, на хуй, блядь, снимает с меня одним движением рюкзак, мою джинсовую куртку на хуй.

Думаю щас выебут, убьют на хуй в магазине, на хуй, басмачи, блядь.

Надели, короче, на меня короткий пилотный зимний полушубок — тот что надо, на хуй. Жопа моя под этим полушубком так и выпячивается как надо, на хуй, арбузом, блядь. Зеркало поставили передо мной на хуй.

— Ну, что нравится, на хуй?

— Охуительно, парни, нравится на хуй.

— Ну, — говорят, — бери, на хуй.

— Почем тулупик, на хуй?

— Восточный маэстро! Для тебя как для лучшего друга — округляю понизу — пять тысяч рублей, на хуй.

— Блядь, на хуй, охуительная жизнь, блядь! — я говорю.

— Что дорого, на хуй? — он говорит.

— Парни, для меня пять тысяч — Эверест недосягаемый восточный, на хуй.

— Ну ладно, — говорит. — Хуй с тобой, за три с половиной тысячи бери, на хуй и уебывай, чтоб я тебя больше здесь, счастливого, не видел.

А у меня денег с собой — тыща триста два рубля, на хуй. Реальная правда — без пиздежа, на хуй.

— Ну, не разжился, еще баблом брательники, на хуй! — говорю. — Свободный художник по жизни, на хуй. Как собака бегаешь везде со своей натянутой джинсовой жопой, предлагаешь всем кого выебать своим таким же накаченным хуем. Ну, поебаться дают, блядь, но денег за то, что кого выебешь не дают, на хуй. Я ж не ебу, блядь, тетенек за тридцать пять. Я только восемнадцатилетних девочек ебу, что отдаются возвышенно с минетно-анальной романтикой. Моложе восемнадцати — это уже криминал при моем количестве. Я к тому, с уважением говорю, что-то и три с половиной мне дорого, парни, на хуй.

Главный басмач:

— Чего, на хуй? Три с половиной тысячи тебе, дорого, мерин, на хуй?

В общем, пошел немножко в агрессию.

— Ну конечно, когда денег нет — тебе дорого, отец, на хуй.

— Сколько тебе недорого за эту курточку, на хуй? — он.

— Ну, две штуки, говорю, мне за эту курточку недорого, на хуй, — я.

—Ты чего охуе? — Басмач стал задыхаться. — Да я за эту курточку сам две с половиной штуки в рублях по курсу в Турции отдал, чтоб тебе сюда, мёрзлому гаду, в сраную Москву тебе, такому мудаку, ее на халяву привезти! Ладно, бери за две тыщи, на хуй. Только давай очень быстро бери, и еще быстрей отсюда уебывай, на хуй, пока ваще не убил тебя, на хуй, в соляной кислоте не растворил, на хуй. Не веришь, на хуй?

— Не… — я говорю.— Взял бы с удовольствием за две штуки, если б у меня с собой были эти две штуки, на хуй. Ты чего сам не веришь, на хуй? Я сам, блядь, химик, на хуй, чувак, блядь, на хуй. Специалист по герычу, на хуй. Могу познакомить тебя кое с кем.

Он мне говорит, уже не понимая, как и чего говорить, на хуй:

— Парень, я тебя сейчас убью, на хуй, без соляной химической кислоты.

— Парень, — говорю, — блядь, я тоже, на хуй, мальчоночка накаченный. И заступиться за меня есть кому, на хуй, не только по линии герыча, блядь.

— Так, — говорит, — оставляй, на хуй, залог пятьсот рублей, завтра с утра приходи, приноси еще полторы штуки.

— Парень, падлой буду — у меня, вообще, сейчас денег нет, на хуй!

Я ж реально подумал, блядь, отдам сейчас пятьсот рублей, к завтрашнему утру не найду еще полторы штуки, на хуй. И ебнутся мои эти пятьсот рублей.

Он говорит: давай двести рублей, на хуй.

Я говорю: нет у меня двести рублей, на хуй. У меня вот три рубля есть, щас еще семь рублей шмалять буду, чтоб доехать домой на метро, на хуй, если контролерша в метро так не пустит.

Ну, там еще базар с ним там был, он еще рюкзак мой хотел в залог взять.

Ну, там короче, блядь, Хиросима с Нагасакой одиннадцатого сентября, на хуй.

Короче, как взрывной волной сорвался, на хуй.

Пошел дальше по рынку. Надо было прикинуться с ценами на дальнейшее.

Но только теперь я не дался басмачам себя раздеть. Пока цену не скажут окончательную, пока не собью до тыщи рублей за полушубочек — ни хуя больше не дамся себя раздеть, на хуй.

Вечер был теплый, бабье-летний, на хуй — чего не прогуляться по рыночку?

А на конце рынка — там китаец как раз со своими курточками и полушубочками пилотными, на хуй.

А напротив — китайка, на хуй, его родственница, видимо, недоебанная тоже со своими курточками и полушубочками, на хуй.

И блядь — спрашиваешь цену — сразу называют цены на хуй!

Но за такой полушубочек как у того басмачового шпаны они мне предлагают шесть тысяч рублей, на хуй!!! И не копья меньше, блядь!!!

Интеллигентные, культурные китайцы, а за такой полушубочек, как у той чингисхановской шпаны — шесть тысяч трудовых рублей.

Я просто тут же охуел на теплой, блядь, погоде. Еще не надел их полушубочек, а уже сразу шесть тысяч рублей врезали мне под рёбра, на хуй, китайцы — гости дорогие.

И в ответ говорю, на хуй:

— Цена твоей курточки, мой дорогой китаец, из большого мне к тебе уважения — штука, на хуй! Тыща гребаных утруженных рублей! И если хочешь, я их тебе за курточку могу, на хуй, тут же и дать, на хуй.

И показываю ему тысячу рублей, на хуй — одну зеленую бумажечку.

А китаец весь такой оборванный, губы в каких-то волдырях, на хуй, простуженных. Ну, точно месяца два сам не ебался и девочку эту напротив, родственницу, соответственно не еб — блядь, возьми вдруг и заплакал.

Горючими слезами, блядь, заплакал. Я сам охуел, на хуй.

Блядь, гадом буду — жалко стало китайца, когда он так сел на табуреточку, и так культурно, по-интеллигентски, по-китайски, заплакал, на хуй, от моего такого предложения — тысячу рублей за курточку.

А китаянка — родственница его неебанная — так на него смотрит и так сердечно, глядя на него, улыбается, а меня к себе как бы в свой отсек с курточками приглашает.

Лет двадцать пять китаянке — не больше, на хуй.

Ну, для меня самый критический возраст чтобы выебать девочку. И вся она такая в курточке кожаной лайковой в обсос, китаянка, на хуй — лирическая девушка. И месяца два ни одним китайцем на свете, бля буду, неебанная.

Ну и блядь к ней в отсек и захожу, на хуй. Коли пригласила, блядь.

А у нее там такие коротенькие дубленые курточки мне в зиму под открытую жопочку, блядь. Ну, просто царство, на хуй этих ебанных курточек, на хуй.

А как к ней в отсек зашел, на хуй, она мне на чистом русском московском наречии — вот выебешь меня сейчас по-человечески, по-русски,по-наждачному, прорезным насквозь, блядь, только раком на хуй, чтоб трещала жопа — подарю тебе, блядь, на хуй, курточку на выбор, блядь.

И включает, на хуй, радио. А оттуда музыка со вздохами. И гандоны такие цветные с усиками из грудей своих, из бюстгальтера, достает.

А хуй у меня штаны-то ломит, рвет штаны хуище, бля!!!

И как она мне на хуй гандон-то надевает, и как раком встает, на хуй. Ну, просто итальянская от Тинто Брасса жопа, на хуй, у нее китайская.

Ну, как я ей засаживаю туда в прорезь, на хуй, пиздинистую. А правым глазом-то смотрю — китаец за шторкой дрочит на нас глядя, на хуй, свой обвислый импотентный хуй.

Вот где истоки шекспировской слезной его и ее трагедии с простуды начала осени, на хуй, на антибиотиках, на хуй.

И ведь еще следит за шухером китаец!!! А то ж бы там весь восточный рынок бы сбежался, на хуй.

Ну, как я ей в прорезь пиздинистую там дал!!! Пиздец! Как курточки цигейские по швам пиздень ее трещала, на хуй, при проебке!!! А как она стонала, на хуй!!!

Чио-Чио-Сан!!!

Как она стонала, на хуй — я больше никогда таких стонов больше в жизни и не слышал, братцы-кролики ебучие, на хуй.

Кончил раза три не вынимая, на хуй!!!

С одним гондоном в сорок семь лет кончил три раза не вынимая, на хуй!!!

Да так гондон в ней и остался на, хуй. Ловко она как-то гандон ногтями сцепила, на хуй и оставила в своей пизде гандон с моею спермой, на хуй.

Завтра говорит вот в Китай с концами уезжаю — с моим ебаным бойфрендом, простуженным китайцем — может, какую светлую память с России вот и увезу.

Ты действительно, ебешься, как зверь, на хуй. Можешь себе любые три курточки выбрать. Зимнюю, летнюю, осеннюю и весеннюю. Сколько палок ты мне кинул — столько выбирай и курточек.

Ну а я хуй ли. Дают бери, бля, на хуй, пулемёты!

Набрал я этих там курточек под обтянутую жопу свою на зиму, на хуй. Ну, думаю теперь, когда к метро-то уже подошёл — только бы, думаю, совсем не переебать здесь, в Москве, с этими жопооткрытыми курточками все восемнадцатилетнее женское население, в пизду.

А домой пришел, курточки все примерил — охуительные курточки ебливые!

А китаянка как стонала — просто охуеть, бля, на хуй. Вспоминаю и кончаю, на хуй, не дроча!!! И ебля — какая у нас с ней была Великая Китайская Ебля, бля!

Да, блядь, будет ей в Китае что вспомнить.

…И что-то мне спать уже захотелось, на хуй. Притомился, на хуй, за рабочий, блядь, денёк.

И пошли мне сниться сны, как рождаются у этой китаечки двойняшки- девочки с моими, блядь, довольными глазами, на хуй.

И она так счастлива с ними на хуй.

Да, блядь, поеб я б еще эту китаечку за курточки. Китайцы тоже человеческие люди, на хуй. А стонут как при ебле целомудренно. Древнейшая, блядь, нация, культурная.

А еще мне снилось, как китаец, когда я уже линял от китаянки с тремя курточками, на хуй (что-то меня дернуло повернуться) — и я увидел, как он всей своей простуженной китайской пастью впился в ее пиздень…

… и так ее суку-китаяночку в ее сакральнейшей пиздяристой пиздеени по-волчьи стал вылизывать и глотать все мои сперматозоиды…

…глотать и переваривать, уничтожая все мои сперматозоиды в своем китайском ненасытном животе, сука!

Такая тварь гурманная…

И тут уже я всхлипнул, блядь. Но так мимолетно, во сне, на хуй.

Да хуй ему обломится вылизать все мои сперматозоиды.

Один точно останется и добредет по матке куда нужно до рождения двойняшечек.

Хуй знает почему, но так во сне хотелось мне двойняшечек с китаечки.

Ведь как она ебалась! Как она ебалась изумительно.

Только так и нужно, блядь, ебаться. Только так и нужно в этой жизни мелодично жить!




ЕБАТЬ БЛЯДЕЙ В КАРАГАНДЕ ИНТЕЛЛИГЕНТНО

Если блядь дает всем, то она уже не блядь.

Эта мысль пришла мне в тот самый момент, когда по ящику объявили, что Лукойл выкупил у государства последние восемь процентов акций за два миллиарда долларов с помощью американской фирмы. Объявляли это в течение нескольких дней по всем каналам ящика, чтобы народ точно знал и запомнил то, что к нему не имеет абсолютно никакого отношения.

И вот почему мысль, что блядь не является блядью, если она дает всем, пришла именно из-за услышанной мною информации о покупке за два миллиарда долларов последних восьми акций Лукойла прояснилась для меня следующим образом.

Дающую всем блядь ебать неинтересно, и только мудаки будут ебать дающую всем блядь.

А поскольку среди моих читателей я мудаков не предвижу, то среди моих читателей дающих всем блядей никто ебать не будет.

Поэтому я расскажу, как я в Караганде за один вечер уеб пять никому не дающих блядей, которые имели ко мне очень прямое отношение поскольку я их выебал так по-карагандински.

И мой шланг был для них таким, блядь, сверхценным спермопроводом, что они не пожалели бы и трех миллиардов долларов будь у них эти три, ебаннных миллиарда долларов.

ПИЗДА №1. ГРУНЯ, ШО ХУЙ ОТКУСИЛА

О первую блядь я споткнулся просто с самого утра, когда возвращался в гостиницу после утреннего кросса.

Она стояла в белом длинном платье у входа в лифт и явно кого-то высматривала.

Было половина девятого только, и как-то было непонятно, что в такую рань она высматривала себе хуй.

Но я догадался.

Я сразу догадался, я сразу почуял, зачесался своей опытной ебарьской головкой члена что она, блядва, высматривает себе хуя на утреннюю еблю.

Я ей сразу так и врезал будто бы между прочим:

— Хуя хотца с утреца?

Она мне тоже, проблядь:

— А пизды после утреннего кросса хорошо бы после душика?

И мимо меня, падла, глазами поползла, и мой естественно хуй пополз вслед за взором блядовитым-то ее в мою область хуя под штанами… Будто бы не обо мне, не о хуе моем мечтательную высказала речь.

— Ну ты че, — говорю, — холодно тут на сквозняке перед лифтом стоять…Ты на каком этаже расслабляешься: номер конуры-то, подскажи… Душ сейчас приму — чай с медком попьем, с лимончиком.

— В лифте, — говорит, — живу. Прыгай в лифт, я за тобой.

Ну, я думаю, хуйли — в лифте так в лифте. Можно и стоймя после кроссика разогретыми мощами с телесами: хуй как лом уже поднялся в предвкушении чудесном.

Электрике в институте учился — застопорю, блядь, лифтик между пятым и шестым — без спешечки в лифтяре поебемся.

Нет, сука, не дала застопорить лифтяру — сразу засосала в лифте, в углу как зашли.

На третьем просто этаже оказалась стервочка живет.

Как вышли — сразу направо первая дверь без потери времени и чувств. Ванна налита у нее уже.

Бросаем меня в ванну, на хуй. Я туда лечу и плюхаюсь как рыбка.

— Давай, — пизда, говорит, — полоскайся, а хуй высуни, я его тебе и отсосу.

А чего его хуй мне из-под воды высовывать: он и так из-под воды торчит, не находит себе места.

Как начала сосать — жить бы вечно хую моему в ее ротяре. В воде захлебывается, сука, но хуй так шершаво нежно и тепло сосет, как в детстве эскимо.

Потом говорит как сказочная фея, — давай, ты с головой погружайся в воду и хуй свой в воду тоже погружай… чтоб я сосала тебе хуй как русалочка без воздуха сама.

Типа эротическая игра такая. Такой сказочный, андерсеновский отсос тонизирует, сразу на несколько недель.

Я говорю: поверим, попробую, если не врешь.

Ну и попробовали, на хуй.

Да она чуть не утонула, на хуй, в этой ебаной ванне с моим хуем во рту.

Я, вообще, подумал, что она мне хуй откусит, как акула, когда ее дуру, блядь, рыбоньку спасал.

Ну, высунул ее голову — глаза уже закатились, как у дохлой стерляди.

А она мой хуй, как бульдог зажала пастью, — не разомкнешь.

Хорошо, что ванна вместе с туалетом — я ей, шалаве, в пасть ручку пластмассовой щетки, что унитаз после сранья чистят, засунул,

Только так и отомкнул ее уста клыкастые устища, — ну и спас таким усиленным макаром свой невинный член.

Потом я ей высказал конечно, — ни хуя ты сказочная Агриппина, блядь, тем более с утра ебаться не умеешь в ванне. Хуи сосут не для того чтоб их откусывать потом — и даже в ванне под водой.

Она мне отвечает: а что было-то, спортсмен?

Я говорю ей уже на взводе, с вылупленными глазами, — ты, сука, дура- Груня, чуть мне хуй не откусила в ванне под водой, когда отсасывала.

Она отвечает типа: а на хуй я под воду полезла тебе там под водой отсасывать?

Я говорю: не знаю, это тебя надо об этом спросить, че ты сказочную русалку стала из себя корячить и мне под водой решила отсасывать для тонизации утренней,

— Я? Так сама и сказала?

Короче, сама себя наказала, дура, на хуй. Я дергаю от тебя, короче — у себя и вытрусь полотенцем; не стал я у этой клыкастины ее полотенцем вытираться. Если баба-дура предлагает под водой тебе отсасывать и сама не знает, как это делается, то хуй его знает, какое у нее полотенце — все трипперное насквозь… или, еще лучше, в абсолюте сифонное, на хуй.

Ну, когда мозги у телки не шарят, — свой хуй ей в рот лучше не давать!

И не только в ванной под водой.

ПИЗДА №2 И №3. ЗУЛЬФИЯ ДА ГУЛИЯ

Ну, съебался, короче, я в свой номер на пятый этаж.

Ну и сижу, в своем номере, на хуй — душ принял после ее ванны, полотенчиком свои насухо вытерся, хуй зубной пастой прочистил: может у нее в ее нечищенных зубах какие там шмакодявки водятся. Голову феном так обсушил, в песду.

Короче как король, сижу в кресле, смотрю новости, пью чай с медком и блаженствую, кайфую от счастья что так легко вывернулся из абсолютно пропащей для своего хуя из ее вурдалаковской пасти. За окном птички чирикают — ну хорошо, короче..

Тут звонок по телефону, на хуй.

— Але, — говорю, на хуй.

— Але, — говорят там на проводе.

Короче, это две бляди из роддома напротив гостиницы звонят.

Ну, они там медсестры в роддоме знают уже наизусть все номера гостиницы, — и с биноклем из роддома высматривают, какие там клевые пацаны в номерах с этими определенными телефонными номерами живут.

Короче, знают бляди куда они звонят.

Короче эти две медицинские бляди приглашают меня в два часа дня в роддом ебаться напротив гостиницы, на хуй.

Да я их два дня назад уже еб напрапалую, на хуй. Отменно так получилось давече. На кроватке какого-то младенца, но естественно без младенца их на пару еб.

Ну, положил их обеих кверху жопами поперек на кроватку младенца, и по пять минут на каждую по очереди — целый час ебал-кряхтел-гонял.

Нет, ну это было просто фантанирующий пиздец, на хуй!

И они мне сейчас трезвонят: воскресенье, на хуй, птенчик, прилетай; мы тут за старших. Приходи, короче, хуем почирикать в два часа дня — в кабинете старшей медсестры у нас тут гнездышко лафовое.

И спиртик есть в кишки залить. Мы уже залили, на хуй.

Я говорю: ну все девушки, Зульфия, на хуй (она была на проводе) заметано. Привет Гульке, на хуй.

У Гульки вообще жопа такая тугая, пружинистая – ну просто кранты — вечная целка.

Короче, на два часа забили стрелку в роддоме соседском. А сейчас времени – еще десяти утра не было.

ПИЗДА №4. ДУНЯША-ШКАФЧИК

В общем, продолжаю парить яйца и спокойно смотреть телевизор — тут неожиданно стук в дверь.

Входит уборщица по комнатам. Дуняша-шкафчик. В ней килограмм триста веса, если не больше, а телке и восемнадцати еще нет.

Чую — хочет меня выебать.

Сразу на кровать мою уселась — всю кровать до пола жопой вселенской промяла. Думаю, на кровати ебаться будем — кровать в две секунды разлетится.

Нет, думаю, если ебаться — то только на полу, на одеяле.

И уже нагло так, по-фраерски, как это обычно бывает, после того как телку выебешь, говорю ей.

— Давай на одеяле, на полу ебаться, на хуй, но только при условии – без поцелуев и отсосов хуя моего. Заебало! Я ложусь на спину, а ты на меня. Но только на хуй не садись мне жопой всей — чтоб просвет все время был между твоей пиздой и моими яйцами. При таких условиях — ебемся, на хуй, смело и вразнос!

—А принимаю, — говорит, — условия, ебать-колотить!

И не то что одеяло, она одним махом, одной левой ладошкой — весь матрас на пол с кровати сошвырнула!

А потом правым мизинцем меня на этот матрас!

А потом как на меня всем свом уебельным загрузом уприсядется — я не только там своих яиц не увидел, — я вообще там ни хуя ничего не увидел!

Потому что она, сука, через две секунды с моего хуя вознеслась и всей своей пиздою приземлилась на мою рожу.

А поскольку ее пизда при ее триста килограммах веса была все тридцать сантиметров, блядь, длинной и глубиной там сантиметров метра два… охуеть! охуеть! …так уж мне казалось, товарищи дорогие… тонизирущий отсос с русалочкой Груняшей под водой — вспоминал как праздник!

Да, вспоминал как праздник, когда в пизде Дуняшки всей головой своею очутился – типа мама, блядь, роди меня обратно во пизду!

Ну, короче, блядь, ничего не оставалось делать, чтобы выжить в этой ситуации как это Дуняшкину пизду губами и зубами отсасывать за клитор, чтоб она сучка неподъемная с воплями от удовольствиями приподнималась всей своей лохматою пиздою над моею рожей, чтоб я мог немного хоть воздуха глотнуть, блядь.

И так, блядь, пятьдесят минут не меньше!

И уже на пятидесятой минуте я ее так за клитор отсаснул, что она сука просто сама завалилась… набок… на пол от удовольствия… а я, расторопный мальчик, улучил момент и р-р-р-раз! Я уже на балконе!

Все, абзац, говорю, Дуняшка, на хуй.

Уебывай, на хуй, по другим комнатам ебаться с мужским человечеством.

На моей территории поебались во все мыслимые щели, на хуй.

Она говорит типа: ну, дай я твой хуй немножко полижу. Ты пизденку мою попробовал — так дай я твой хуй на вкус оценю.

— Не-не, ты че, на хуй! Я твою пизденку попробовал не для того, чтоб ты мой хуй потом дегустировала. Все — в расчете, на хуй, без дегустации оплачено.

Она говорит: ни хуя не в расчете, на хуй.

Пока твой хуй не испробую — не свалю с номера!

Иначе орать щас начну, что ты меня целку изнасиловал.

Короче, дал ей отсосать свой, а потом еще раком ее уебал. Не смог остановиться. У меня такой организм, когда девочка человеческим раком стоит — я не могу остановиться, чтоб ее по-человечески не выебать.

Нет, ну раком… это как раз ничего еще было ее жарить… хуй немножко даже отдохнул, хоть и кончил пару-тройку раз.

Да и минетила Дуняшенька вполне отлично.

Нет, ну я немного труханул конечно, когда весь с головой в ее пизде клитор сам отсасывал давече… было дело… а так ничего.

ПИЗДА ФИНАЛЬНАЯ. СВЕТКА-КУКУЕВА

Ну, короче, съебалась она после этого отсоса из номера — все в расчете, на хуй.

Я даже охуительную уверенность после этого в своих чреслах почуял.

Ну, думаю — в роддоме медсестричек уебу — и вообще, к вечеру летать буду с ебельной тонизации.

Но хуй тоже после Дунищки-шкапчика зубной пастой хорошенечко прочистил и водой обмыл.

Ну, короче, два часа натикало.

Пора в роддом идти медсестричек побаловать.

Думаю — одну палку Гульке, другую Зульфиюшке — и все, пиздец — на сегодня хватит физзарядки! Потом загорать на пляж напротив отеля.

Ну и блядь, короче, затащили меня медсестрички роддомные в кабинет старшей медсестренки, усадили меня там в гинекологическое креслиц, и так меня там отсосали и выебали…

Когда уходил из роддома, думаю: ну спермы из меня сегодня вышло! Ну всю б Караганду с окрестностями оплодотворил бы! Хуй бы потом мест в роддомах хватило вообще — население бы удвоил в ебучей этой Караганде, откуда все съебаться хотят.

Не, — думаю — полгода ебаться больше не буду! Ну всего, блядь с потрохами отсосали и выебали!

Нет же, отхожу метров двадцать от роддома — а там меня, будто уже вечность, ожидает Светланка-сумасшедшая.

Красивейшая такая девка, одета по последнему слову техники и несметного бабла… а сумасшедшая — ну просто клинически пизданутая на полную голову!

Она меня уже всю неделю между гостиницей и роддомом отлавливала. Не знаю, чем я ей понравился. Наверно московской интеллигентностью, на хуй.

У них же там в Караганде мужики… с ними ж там пиздеть… я не знаю, о чем они там мужики с карагандинскими бабами пиздят… об угле, который там в Караганде углекопы добывают без зарплаты… и в пятьдесят лет от силикоза или конопли загибаются импотентами.

Короче, Светка сумасшедшая затянула меня, интеллигентного московского фраера к себе в фатеру без уехавших на дачу родителей…

А я… да я просто будто в этот день еще ни хуя не ебался!

Откуда у меня энергия на эту сумасшедшую Светку явилась?

Короче, не знаю почему, но я сначала налил в ванну воды, — и она мне хуй под водой (нормально, сука, не как Агриппинка утренняя) отсосала.

Потом на полу, на морду своей пизденкой мне села — я ее интеллигентно вылизал по-светски.

Потом, блядь, раком — просто как в фигурном катании в лучших олимпийских образцах ее уебал.

Потом в кресле ее папашки угольного профессора… так академически в анальное отверстие заделал… не одну докторскую диссертацию по этой ебле можно было защитить.

Да, блядь — абсолютно нормальная, интеллигентская телка, когда ебется по-сумасшедшему, то есть правильно — как и надо ебаться.

А пока не ебались — ну, думал, сумасшедшая, пизда!

Только и умеет, что закатывать глаза на улице!

Да, блядь. Теперь я только сумасшедших телок и ебу.

Только где их взять-то в ебле сумасшедших телок, когда они в жизни настолько сумасшедшие, что на сумасшедшую еблю у них ничего в душе больше и не остается?

Поеду я опять в Караганду.

Все уебывают из Караганды, а я поеду опять в Караганду.

Бля, буду — поеду.

Там бляди так дают, что кажутся святыми эти бляди.



ЕБИСЬ КОНЕМ ЭТА НЕФТЯНАЯ ЖИСТЬ

Живем, блядь, в нефтяной республике, нефть стоит хуеву тучу бабла, а ты ходишь как поебанный, — отсасываешь гребанной поэзией полторы штуки рублей на пропитание в месяц, и тебе еще не всегда ее дают.

В это же самое время сидят некоторые шпанистые отцы на нефтяной трубе…

Ну, она тебе, конечно, не нужна эта, блядь, сибирская нефть — я даже не представляю что я с этой нефтью бы делал.

Станешь нефтеаллигатором — тебя в тюрягу посадят. Смотри, нищий народ, любуйся, — и не плачь, что полторы штуки рублей на горох и гречку тебе не хватает в месячишко.

Короче говоря, лучше иметь свои полторы штуки в месяц, — рублей, — и быть ебаным русским поэтом-гением, читать свои стихи, блядь, девкам любящим поэзию, чем…

Ну, вы меня теперь понимаете.

А они, — девки, — тебе и пизду после стишков отпирают. Врезаешься залупой, — и гоняешь там, как лошадь на скачках ипподромных.

А она, девка-то, после блестящего отсоса утешает тебя, что все бабло у тебя впереди. А ты ее ебешь снова и радуешься, — может так оно и есть?

Хотя опять же… проснешься утром… на какое несметное бабло купить себе и ей сырок, блядь, «Дружбу» за двенадцать рублей?

Никакой олигарх тебе подскажет. О и сам, на тюремных нарах рад бы был такому сейчас сырку за одиннадцать рублей.

Но дружбы нету сейчас среди людей: совсем людишки, оскотинились. Только и знают, чтоб там кого выебать, — да чтоб тебя не выебли первым.

Вот, к примеру, вчера в электричке — уебал сорокалетнюю телуху с приличной жопой. Не жопа — а целый олигарх, безпезды!

На дачу ехала к себе, а я к художнику, другу. Время — второй час ночи, безлюдно, самое оно кого-нибудь выебать, все знают.

Я ей по дороге мозги запарил своими эротическими стихами: типа я тебя во сне ебу, а сперма рожу всю твою, в натуре, залила…

Ну, как понял по глазам ее, — не прочь поебаться девушка в дороге, совсем не прочь.

Да и я нормальный, культурный, образованный пацан… пиздеть-то я умею красиво.

Ну, короче эта сороколетняя телка… на какую-то генеральскую дачу перлась… ну отец у нее генерал… она, следовательно, генеральская дочь. Перлась на генеральскую дачку к дочке и зятю.

Но ебаться хочет больше, чем доча, хуйли… и джинсы на ней в обсос… так и сочились еблей,

И когда она сказала мне, — пошли, покурим, — мой хуй сразу «честь под козырек отдал». Типа: через две минуты прям там в тамбуре ей и засажу.

И чего б вы думали?

Входим в тамбур, закуриваем, делаем как культурные люди по три затяжечки, потом она, держа сигарету в зубах, правой рукой открывает ебаную… не знаю как называется… но эту, дверь между вагонами… левой рукой берет меня через джинсы за хуй… и через какие-то пятнадцать секунд я ей вонзаю, — и ебу, в окошечки налево и направо косяки кидаю. Вдруг кто пойдет из вагона в вагон?

Но не было в столь поздний час никого.

Бляядь!

Я раз в Казахстанской степи катался на необъезженной кобыле — ну такое же ощущение!

И ветер тебе в лицо, и хуй по позвоночнику кобылы дрочится-кончается до избития яиц. И генеральша кулаком по яйцам мне бьет, сука, чтоб хуй поглубже ей засовывал — и орет чуть не матом благим.

Короче, раком так ее ебу на скорости… и перегон там какой-то длинный попался как специально… минут на пятнадцать… хорошо кончил.

И после Апрелевки она мне говорит: в шестнадцать сорок пять будет обратно возвращаться.

Говорит — можешь меня на обратном возвращении поймать.

Где-то на Кутузовском проспекте живет.

Сказала: двести баксов за то, чтоб я ее выебал в жопу, мне даст.

Я как мудак на нее посмотрел — я типа и без этой суммы в жопу бы дернул.

Но по любому я пацан ушлый, знаю, как нынче покупается молодняк отдельными возрастными особями.

Поэтому отвечаю: конечно, согласен.

Блядь, для меня двести баксов — это как путешествие на Карибы, такая же несбыточная премия, считай!

Ну, короче, — ловлю я ее, суку, на обратном развороте в электричке.

Точно, она сидит. Вся шоколадная такая, ночью я как-то ее особо не разглядывал.

Выеб бы снова, не будь в электричке народа…

Приезжаем к ней на хату на Кутузовский проспект, беспезды, не наебала.

Ну, там музон, винишко, а потом душ приняли вместе — будто тыщу лет вместе с ней ебемся вместе и живем.

Отсосала она в ванной мне, но без спуска.

Говорит: немного надо отсосать твой енг, чтоб он мне кишку там не порвал, когда ебать в анал меня будешь, мальчик.

Ну и двести баксов на холодильник положила — типа стимульнула.

Если, — говорит, — мне понравится, как ты меня в анал сейчас дернешь, то потом каждую неделю можешь приезжать за двести баксов в анал драть.

Я думаю, откуда деньги… и слегонца так спрашиваю: где ты работаешь? Ну, типа, справку навожу…

Ей похуй.

Она с полпинка отвечает, что на каком-то нефтяном кранике сидит в бухгалтерии.

Короче, ей полторы штуки баксов с этого краника каждый месяц капает.

Чтоб купить квартиру дочке — нет бабла. А вот чтоб ты меня раз в неделю за двести баксов в попку еб — я восемьсот баксов, блядь, в месяц найду с полпинка.

Блядь, у меня в голове уже там закружилось, помутилось все метелью золотой.

Я говорю: все, что хочешь для тебя своим хуем в твоем анале сделаю.

Она говорит, — тебе надо завязать глаза черной тряпочкой.

Ты сейчас осмотри спальню внимательно открытыми глазами, а потом зайдешь в спальню с повязкой на глазах… дальше: встань у краешка кровати, а потом на меня и прыгай со всего размаха, и в жопу мне своим хуем воткнись!

А я тоже жопой хуй твой постараюсь изловить — и все у нас с тобой получится прекрасно.

Я, говорит, только так хочу… чтоб ты в меня вошел в анал с прыжка… за это я тебе и плачу эти двести баксов.

Чтобы красиво было, короче, загадочно, не по-хамски, как у бедных людей.

Я вошел в спальню — осмотрелся. Заценил, как стоит кровать… примечаю и местечеко, где она лежать будет анальной жопой кверху.

Короче, за двести баксов готов тебя ебать с прыжка в анал.

Как честный человек, закрыл себе черной повязочкой глаза, ну и через пару минут стучу условленным стуком в спаленку.

Она орет: входи.

Я вхожу.

Наощупь подбираюсь к краю кроватки, где жопой кверху ждет меня радость

Она орет: прыгай, милый, прыгай.

Ну и я как прыгну с хуем-то своим!

И точно, сука, чую — сразу в жопу ей попал…

А она-то как визжит от удовольствия… и я визжу, блядь… крепкая жопа у нее… ну просто крепчайшая, жопа, блядь, у генеральской доченьки!

Ну и гоняю там свой енг… минут так пятнадцать… и уже кончать… и уже кончаю… и тут как генеральша, действительно, таким мужским генеральским ревом-зыком как заорет:

— Аааааа…

Блять, откуда здесь генерал-то взялся?

Я тут повязку срываю с глаз…

И кого же вы думаете, я выебал в анал?

Да мужа ее — отставного подполкаша — я выебал в его мускулистую мужскую жопу, когда он в это самое время свою генеральшу в пизду ебал.

Вот в какое извращение я, сука, попал!

Нет, говорю, на хуй. Так дальше дело не пойдет. И в ванну срочно подмываться.

И они довольные лежат на кроватке и хуй чего с ними поделаешь — лежат, короче, довольные рожами на кроватке.

Нет, ну пошли мы с подполкашем выпили потом водочки, конечно.

Говорит, мне — извини, брат — никак не могу по другому жинке засадить как только с хуем в своей жопе.

Типа не поднимается по другому мой хуй…

А тут, блядь, решили еще и ребенка завести… дочь наша один хуй не рожает… ебаться, говорит очень любит дочь, а потому и не рожает.

А нефтедоллары в будущих веках кому-то надо проживать.

— Как, — говорит, — тебя зовут, парниша?

— Пашка.

Вот, говорят — в честь тебя, Павлуша, сыночка и назовем.

— А если будет девочка? — спрашиваю.

— А как имя твоей любимой девочки?

— Оксана

— Приглашай, — говорят, — свою любимую девушку Оксану — вместе поебемся.

Так и говорят открытым текстом. Им похуй, нефтедоллары у них нормально капают из трубы.

Не, говорю, идите вы товарищи, — рожающие пидары, — на хуй.

Беру я свои кровно заработанные двести баксов с вашего нефтяного краника, — и я иду свою девушку любимую Оксанку ебать… как-нибудь в отсутствии других поблизости пидарских хуев … без генеральских пизд и жоп с ложными анальными проходами…

Целых неделю двести баксов пропивал, — с сырками «Дружбой», и с Оксанокй.

Как, блядь, не спился — в думах об этом извращение, — не знаю.

Олигархи, блядь!

Да я лучше стихи в свой эротический журнал напишу и получу полторы тыщи своих кровных рублей, чем жопой-то буду у трубы нефтяной или газовой вертеться…

Хорошо в краю родном

Пахнет сеном и говном,

Выйдешь в поле, сядешь срать —

Далеко тебя видать…

И ебись конем эта нефтяная жисть!



ЕБУ ЕЕ И ПЛАЧУ, ЕБУ ЕЕ И ПЛАЧУ…
Ебали ли вы русскую девочку в Париже? Не каждая русская птичка долетит до середины Сены, хуйли…

И вот стоим мы со Светланкой на Новом Мосту в Париже. Светланка лижет своим розовым язычком верхнюю губку. Я хуею.

Блядь, и ведь Лео Каракс снял пиздатый европейский фильм «Любовники с Нового Моста» с Жульетт Бинош и Дени Лаваном, который сыграл в культовом парижском спектакле по моей пьесе «Игра в жмурики».

От этой моей пьесы и спектакля Светланка так взбуянилась пиздой, что ебанула две статьи в «Русскую мысль» и пару раз пиздела по часу о сексуальной свободе в пьесе «Игре в жмурики» на радиостанции «Свобода».

А теперь вот лижет верхнюю свою губу на Новом Мосту — давай мол, еби меня сегодня всю ночь. Отрабатывай пиар конкретный мировой, блядь, Светки-жопочки-конфеточки.

Да я б бесплатно ее выебал бы, сучку — в ее-то двадцать лет прям тут же на мосту. У меня от пиара уже хуй стоит — «Фигаро», «Ле Монд», «Либерасьен» — по полосе, блядь, заебенили хвалебные статьи. Собель, метр французского театра — два миллиона евро под «Игру в жмурики» кинул и со звездами театра и кино ее в Париже засветил в театре в десять раз покруче чем Ленком в Москве.

Да и Андрюша Житинкин в Москве постарался с Сережей Чонишвили и Андрюшей Соколовым.

Ну и поехали после ресторана ебаться в дом какого-то художника за тридцать километров от Парижа. Ну и, блядь, на чердаке — поближе к небу стали там ебаться.

Этот, блядь, художник — точно, блядь, художник извращений сексуальных, сука. Там у него на чердаке какая-то хуева туча веревок с потолка спускалась.

Ну, я чувствую, Светланка не первый раз на этом чердаке.

Короче, как себя к этим веревкам подвязала, оторвалась, короче, от матраса на пятнадцать сантиметров и повисла в воздухе.

Орет мне, — давай, пацан, под мою пизду подноровись воткнуться хуем! Как в космосе — без силы тяжести ебаться будем.

Ну, короче, блядь, как мы со Светланкой заделали космическую еблю в чердаке — две недели без продыху ебались.

Чем питались? У художника в подворье было штук десять там гусей. Всех гусей мы сука, блядь, сожрали.

Короче, художник как узнал, что пожрали у него в доме всех гусей, так Светланку выгнал из дома своего, на улицу.

Ну, я Светланку в гостиницу поселил на три последних ее парижских дня.

Потом уебала Светланка из Парижа. Звонит мне через неделю из Москвы — давай приезжай, блядь, в Москву. Типа ни один хуй с твоим хуем в ебле сравняться не может! Я тут десять статей про твои пьесы написала, по ящику российского телевидения хуеву тучу раз про твои гениальные пьесы пиздела: давай, приезжай, отрабатывай мой пиар, мой пиздуар, короче!

Ну а я чего? Бабла гонорарного нехило поднял, поперся в Москву.

Ну и вот Москва родная с пизденями при устах на русском языке. Шереметьево, все такое. Светка, блядь, на тачке «Вольво» сама встречает. Да, в гору девочка на телевидении пошла. Такая светская девочка за каких-то две недели стала — приоделась в голливудские вещички нивротебать!

Ну вот, короче…

Я самое главное вам не сказал. Со мной рядом в самолете сидела девочка спортсменка Леночка — фигуристка по конькам. С такой точеной попкой. Про ее скульптурную попочку язык не поворачивается сказать слово жопа.

Ленусик мне в глаза как сразу начала смотреть, пронзая душу… и взгляд фиксировала в области моей ширинки… но не сумашедшими, а умными глазами.

Это так убойно меня возбудило — телка фиксирует умнейший взгляд в самолете на высоте десять тысяч метров на твоем хую. Ты просто сразу ощущаешь себя гением небесным!

Вино там с обедом подавали — мы выпили. Потом еще.

До приземления оставался час. Я храбрости набрался и пригласил эту глазастую Леночку просто так наглым варварским образом пойти в туалет отлить лишнего.

И она — отвечает — с большим удовольствием я хочу пойти с тобой, мой милый, отлить лишнего. На хуй оно мне лишнее-то? Резонно.

Короче, блядь — она первая, я через три минуты второй — поскребся в туалет, где она уже отлила, сука, лишнее.

Ну, мы там с ней на высоте десять тысяч километров в туалете в течение получаса тихонько и блаженно поеблись.

А там еще самолет в натуральную невесомость и турбулентность попал, когда начал снижаться.

Ну, это я вам скажу самый кайф, когда самолет попадает в невесомую турбулентность, а твой хуй в пизде!

Эту Леночку тоже в аэропорту какой-то фигурист под метр девяносто встречал. Но мобильниками мы с Леночкой заранее обменялись, конечно.

Короче на следующий день как мы с ней в моей московской квартире встретились, состыковались корабли, блядь, на космической орбите — как начали ебаться и отсасываться. Бляяядь.

И только раком, только раком, только раком! Сама, блядь, сука, встала – не просил!!! И как встала на моей кроватке Леночка раком — как увидел я ее фигуристую попочку при свете солнечного дня… ничего прекрасного и никогда на свете больше я не видел, никакой прекрасной пьесы не читал!

И вот выебешь Леночку раком, кончишь. И вот идет она из постели в туалетик подмываться… и как она идет… и как она виляет своей голенькой, блядь, попкой… как она плывет, шагая…

И как она приходит из туалетика… бляяядь, теперь уж я становлю я Ленку раком на постельке… ебу и плачу от счастья.

Ебу и плачу, блядь!

Я понимал, что больше ни с кем я в жизни лучше не буду ебаться! Никогда!!!

Ну, а что же Светочка пизда?

Пошли мы с Леночкой в театр через пару дней на спектакль «Игра в жмурики» что поставил Андрюша Житинкин.

А там, блядь, Светка, сука, меня как нарочно поджидает. Знает, что приду на свой я спектакль.

И вот спектакль закончился — Светка на выходе в фойе ждет, блядь, меня. Чую, сука, чесала клитор на спектакле — ебаться хочет, стерва, так что может и убить, нимфоманка. Или в фойе меня просто-напросто выебет вместе, блядь, с Леночкой.

Да и Леночка поняла все быстро. Вот стоит конкуренточка ее — с клитором немерено разбухшим.

И тут как Светка взвоет от обиды и тоски! Заревела, то есть! Я думал, блядь — театр разлетится на кирпичные куски…

И чем же вся история закончилась?

А закончилась эта романтическая блядская история тем, что в тот вечер и во все остальные московские вечера я ебал только Леночку.

Правда Светочка пиарить меня прекратила. Обиделась, — пиздой, короче, накрылся мой пиар.

А я решил; да какой Светкин пиар перепиарит Леночкину попочку, когда Леночкина попочка нанизана на твой благодарнейший хуй — и это невесомо, и это гениально!!!.

Ведь после такой удивительно энергетической ебли я семь новых гениальных пьес написал. Потом в Германии, Швейцарии и Франции их там так гениально поставили, куда мы с Леночкой по приглашению летали, — и опять ебались в самолетах.

С Ленкой абсолютный был улет.

…Ну а последний раз, когда Ленка на чемпионат мира в США уехала одна, я задумался — кто ж ее заменит теперь?

Я в Германию, в Бохум, один на свой спектакль поехал (там играл Армин Роодем в главной роли, он еще снимался в фильме «Беги Лола, беги!»)

И там две немки под два метра ростом, что смотрели мой спектакль — от спектакля завелись, блядь, клиторами.

Короче — я остался с одной. С двумя боязно мне стало, они огромные суки, под два метра ростом. А я парень хоть и крепкий, но короткий.

Это тоже был пиздец — ебаться с немкою в два метра ростом. Кроме немецкого языка — она никакого не знала, а я немецкий, блядь, не знал.

Но хуй отсасывала мне с таким, блядь, знанием дела… и жопу так отменно подставляла… и так вздыхала — словно пела.

Полгода, блядь, я в Бохуме проебся с ней без знанья языков, кроме минетного…

Ну, это уже другая, господа европейцы, история.


Сайт Михаила Волохова: http://www.volokhov.ru/